Автор просит его простить, но его понесло куда-то не в ту сторону, поэтому неформат, отступление от заявки итд.
884 слова. читать дальше- У меня голова болит! - Лави несчастно морщится и демонстративно хрустит шеей, - я могу рассчитывать на жалость прекрасной дамы? Линали смеется, прикрыв глаза, от ее улыбки на щеках появляются маленькие ямочки, на которые Лави готов смотреть и смотреть. - Не можешь. Я предупреждала тебя, нельзя всю жизнь вдыхать пыль библиотек. Лави хочется ответить, что нельзя всю жизнь топтать такими красивыми ногами спортивные маты, но на Линали с лентой в руках или на брусьях в, чего уж там, обтягивающем костюме, он может любоваться вечно. - Жестокая, - вместо этого тянет он. - Я дам тебе телефон врача, он мой друг детства и прекрасно делает иглоукалывание. Да не бойся ты, - снова смеется Линали, неправильно поняв кислое выражение лица. А Лави хочется спросить, что же это за друг детства и почему он никогда о нем не слышал. Зато хоть увидит. - Давай телефон, - тяжело вздыхает он, ни капли не притворяясь. Голос в трубке резкий, звучит с акцентом, и Лави удивляется, но записывается на пять шесть вечера. "Только смотри осторожно. Канда человек непростой", - наставляет его Линали перед этим, но Лави только отмахивается. Да нет на свете таких людей, с которыми он не мог бы поладить! Входя в небольшую клинику, Лави борется со странным предчувствием. Закрывая за собой дверь в залитый солнцем кабинет предчувствие перерастает почти что в панику – он и не собирался позволять, чтобы в него втыкали иголки. Хотел только взглянуть на друга Линали, но интуиция подсказывает, что этим не обойдется. «Доктор Канда Юу» написано на двери. Лави мимоходом усмехается имени – наверняка на девчонку похож, но когда врач в кабинете поднимает голову, он давится усмешкой. За столом сидит молодой японец, не старше его самого. Длинные черные волосы собраны в тугой хвост, а пронзительный взгляд нехорошо поблескивает из-за стекол очков. И тут новоявленный пациент понимает, что предчувствие его не обмануло, и «друг детства» человек опасный. И безумно интересный. - Привет, меня зовут Лави, - приветливо начинает он, - Я звонил утром, Линали Ли сказала… - Раздевайся, - суровый приказ перебивает его приветственную речь, и у Лави срабатывает защитная реакция: он закидывает руки за голову и смеется: - Что, прям так сразу? Может, сначала познакомимся? От яростного ледяного взгляда он затыкается, и молча начинает снимать с себя футболку. Ему кажется или, будь у доктора Канды в руке игла, он бы без колебаний запустил ей в шумного пациента? От холодного воздуха Лави весь покрывается пупырышками и с нарастающей тревогой смотрит, как врач моет руки, а потом подходит вплотную. - Где? - Ээээ… - Лави уверен, что пересылал данные медицинской карты в клинику, но, похоже, этого человека такие мелочи совершенно не интересуют, - понимаешь… тут такое дело… Нет, приятелю Линали категорически нельзя было становиться врачом. Это он что, на всех пациентов так смотрит? - У меня голова болит. И шея. Часто. А еще я сплю плохо, - чуть нервно изрекает он, наконец, и охает от внезапного прикосновения холодных рук. Доктор Канда немилосердно мнет ему шею, ощупывая выступающие позвонки, а потом резко поворачивает голову влево. Раздается хруст, и у Лави темнеет в глазах. - Эй, ты бы поосторожнее! – возмущенно вопит, когда снова обретает дар речи, - мне голова еще понадобится. Недоверчивое хмыканье служит ему ответом. - Ложись. На кушетку, - интересно, он всегда такими рублеными фразами говорит или только ему так повезло. Лави послушно ложится, подпирает подбородок кулаком и, наблюдая за резкими движениями врача, начинает беззаботно болтать. Доктор Канда не реагирует ни на его болтовню, ни на задаваемые вопросы. И даже виду не подает, что слышит. Только когда он подходит к кушетке, один мрачный взгляд заставляет Лави умолкнуть и настороженно следить, как тот отточенным движением берет иглу, а свободной рукой надавливает Лави на загривок. - Рот закрой. - Да ладно, - Лави беззаботно пожимает плечами, - не…аййй! Первая игла ледяным шипом впивается где-то под лопаткой. Это неприятно и жутковато, потому что врач молчит, и только по прохладным прикосновениям ватного тампона Лави понимает, куда сейчас воткнется новая игла. Наконец, Лави лежит небрежно укрытый простыней и наблюдает за тем, как доктор Канда что-то пишет. Он лежит спиной к окну, упираясь взглядом в черно-белую фотографию озера с цветущими лотосами. Разглядывать ее скучно, а спина чешется, и, чтобы отвлечься, он снова начинает спрашивать о всякой ерунде. Ответов не следует, но Лави это ничуть не смущает, он только в какой-то момент удивляется себе, кто бы мог подумать, что этот нелюдимый тип, похожий на ощетинившегося ежика, будет таким любопытным субъектом. Врач молчит, а Лави рассказывает о себе, о библиотеке, о книгах, о старике Панде, который вечно шпыняет его по мелочам, и как-то пропускает момент, когда ручка в руках Канды с треском ломается. - Если ты не заткнешься, я воткну тебе иглу так, что ты больше вообще ничего сказать не сможешь, - хриплый голос не сулит ничего хорошего, но Лави вместо того, чтобы испугаться, радуется, что заставил собеседника выдать такую длинную осмысленную фразу. Он смеется и замолкает, только продолжает наблюдать: как врач стряхивает со стола остатки ручки, как недовольно кривит тонкие губы и как нервно поправляет рукава халата. Лави усмехается – он был прав. Люди, они как книги, чем сложнее, тем интереснее их изучать. Через полчаса процедура заканчивается, и Лави, продолжая улыбаться, задает вопрос: - Так я приду завтра? - Регистратура, - следует лаконичный ответ, врач даже не смотрит на него, опуская иглы в стерилизатор. - Тогда до завтра. Приятно было познакомиться, Юу! – Лави с хохотом успевает захлопнуть дверь раньше, чем в нее все-таки втыкается игла.
884 слова.
читать дальше
автор, открывайтесь! я буду любить вас нежно)
Но автор очень рад, что заказчик рад!
заказчику лучше знать! )))
и оно не скучное, оно абсолютно каноничное! ))