T4-18

[1-s D.Gray-Man]

Канда | Лави. Делай, что должен, и будь, что будет.

@темы: Kanda Yu, Lavi

Comments

[Гость]

150

- И короче, я не знаю, что мне делать, - Лави выглядит растерянным, слегка даже несчастным. Порой его привычка живо играть мимикой подводила, а потому он был виден как на ладони, хоть и не играл. Завтра они уходят, во всяком случае, именно это сообщил Книжник своему ученику. Канда тоже не знает, что делать Лави или, что стоит предпринять самому Юу. А потому... потому следует использовать проверенные методы.
- Делай, что должен, и будь, что будет, - сообщает он этому идиоту.
- Но... мы же тогда больше не встретимся... - тихо выдыхает Лави.
- Если нам суждено... быть рядом, то ничто этому не помешает, - отвечает ему Канда. - Положиться на мироздание самое то, в нашей ситуации, где любое неудачное движение может лишить нас жизни.
И Канда Юу, со своим фаталистическим подходом, явно в чем-то прав.
***
Им предстоит встретиться несколько лет спустя, когда оба будут независимы от кого бы то ни было.

[Lios Alfary]

Этому драбблу явно не хватает продолжения - последняя строчка не кажется финальной. Хочется знать, что дальше)
Спасибо за исполнение)
Заказчик

[Гость]

драббл такой драббл ))) слишком маленький размер )))
всегда пожалуйста. )
а.

[Гость]

325 слов.
Попытка написать стих в прозе.
POV Лави.

Мысли мои не имеют ни начала, ни конца.
Сравнивал – назвал бы их белыми голубями, истошно молотящими крыльями, взбивающими синюю перину неба.
Спокойные ли они или лихорадочные – есть в каждой из них что-то отчаянное. А что может быть отчаяннее птицы?
Дела мои глупы и мелочны.
Я не могу сказать по-другому. Может быть, запись истории – это подвиг и благое дело, но многое стало для меня мелким и не нужным с некоторых пор. Чего стоят голуби? Разве под силу им завоевать вечное небо своим судорожным метанием?
А мысли мои – есть дела мои. А жизнь моя – есть небо, ибо, как небо, холодна и не понятна даже мне самому.
Твоя же жизнь – есть бездна. Темная и без конца. Я бросаю туда камни, а потом долго сижу на краю, свесив ноги вниз, и слушаю, все слушаю, да не слышу звука удара. Правда, иногда доносится слабый вздох, я верю, что это эхо, и что усилия мои не так бесплодны, как думается мне.
Последнее время я часто сижу, свесив ноги, и думаю, как бы так камушек зашвырнуть половчее, чтобы дно нащупать. Хоть я и говорил, что бесконечная бездна- то жизнь твоя, в глубине души я не перестаю верить, что это не так. Я подходил к тебе и так, и этак, и с бока правого, и с левого, и голову засовывал в темноту, пытаясь хоть что-нибудь разглядеть – без толку.
Думаю, что если сидеть в самом низу, то единственное, что видно – это небо. Мне льстит эта мысль. И когда я толкаю, выбиваясь из сил, к краю пропасти огромный валун, я вспоминаю слова своего Старика. Ах, какая ирония, что сказал их мне именно учитель. Один из немногих, кто понимает, насколько велика моя глупость и как далеко может завести мое любопытство:
- Делай, что должен, и будь, что будет, - я последний раз упираюсь ладонями о неровную поверхность валуна, скидывая его в пропасть, и с настороженным интересом прислушиваюсь: останется ли без внимания или бездна вздохнет, гулко, но не безразлично.
Я сделал, что должен. Будь теперь, что будет.