– Канда! – оклик не заставит бежать на зов. Только остановиться и оглянуться через плечо. В штабе большее излишне. Сирена не орет, интуиция молчит – опасности нет. И незачем вопить. Запыхавшийся паренек, судя по форме, из младшего состава обслуги, протягивает невысокую коробку десять на десять. – Вам посылка. Два слова вкупе способны удивить не меньше, чем вдруг прозревший Мари или завязавший Кросс. В строке адресата ровно и четко выведено его имя. Не ошибка. Зато об отправителе никаких указаний. Странно. Некому ему подарки слать. Кроме разве что… Но это вряд ли. Три года тишины, как-никак. Также в молчании Канда уходит к себе. Угол стола сойдет вместо стула. Муген – вон из ножен. Канцелярских ножей в этой комнате отродясь не держали. Единственный намек на местонахождение отправителя: штемпели на посылке. Половину Европы исколесила посылочка, а начала с Прованса. Внутри – еще одна коробка поменьше, от души замотана в старую бумагу. Про себя ругаясь на составителя «матрешки», вскрывает и эту. И замирает, едва не уронив Муген. На тонкой брошюре с крупными буквами «История» на обложке лежит повязка, какими бравируют одноглазые пираты, и стебель с темно-фиолетовыми соцветиями, отдельно завернутый в изрядно потрепанную красную тряпицу, чуть опаленную с одного края. Что-то незнакомо-щемящее подкатывает к горлу, становится горько. Глаза жжет, но Канда упрямо смаргивает. Не девчонка же. Кстати, Линали лучше не знать о посылке. Сама-то порадуется с тихой грустью, но может рассказать брату, а тот по служебным каналам отследит отправителя. Ни к чему это. Лучше вообще никому не знать. Ватикан считает, что за книжниками тянется должок, который те не намерены отдавать. Им весьма комфортно со своей Чистой силой. А что она привлекает акум, так мишенью для отродьев книжники стали с тех пор, как побывали в Ковчеге. Разозлиться бы – так не на кого, не к кому приложить кулак. Расшифровать послание несложно. Очень содержательно, пусть и нет ни малейшей записки хоть на два слова. Канда повертел в руке повязку, перебрал шнурки пальцами. – Больше не ученик, – уронил в пустоту. Вздохнул. Перевел взгляд на витраж, преломляющий закатное солнце в рыжее пламя… почему-то расплывающееся мутным, но ярким пятном. Теперь работа поглотит нового Книгочея полностью. Насколько он ей позволит. Но, по крайней мере, одного почти-человека он будет помнить. Не как часть Истории, а как уникальный столп новой личности, без которого ее не появилось бы вовсе.
Ох, вспомнить бы моя это заявки или не моя. Но если я подписана, то есть вероятность, что моя, просто за давностью лет уже забыла Автор, большое спасибо за исполнение Мне понравилось))) Откроетесь? у меня есть некоторые подозрения
-
-
31.10.2012 в 19:12– Канда! – оклик не заставит бежать на зов. Только остановиться и оглянуться через плечо. В штабе большее излишне. Сирена не орет, интуиция молчит – опасности нет. И незачем вопить.
Запыхавшийся паренек, судя по форме, из младшего состава обслуги, протягивает невысокую коробку десять на десять.
– Вам посылка.
Два слова вкупе способны удивить не меньше, чем вдруг прозревший Мари или завязавший Кросс.
В строке адресата ровно и четко выведено его имя. Не ошибка. Зато об отправителе никаких указаний. Странно. Некому ему подарки слать. Кроме разве что… Но это вряд ли. Три года тишины, как-никак.
Также в молчании Канда уходит к себе. Угол стола сойдет вместо стула. Муген – вон из ножен. Канцелярских ножей в этой комнате отродясь не держали.
Единственный намек на местонахождение отправителя: штемпели на посылке. Половину Европы исколесила посылочка, а начала с Прованса. Внутри – еще одна коробка поменьше, от души замотана в старую бумагу. Про себя ругаясь на составителя «матрешки», вскрывает и эту. И замирает, едва не уронив Муген.
На тонкой брошюре с крупными буквами «История» на обложке лежит повязка, какими бравируют одноглазые пираты, и стебель с темно-фиолетовыми соцветиями, отдельно завернутый в изрядно потрепанную красную тряпицу, чуть опаленную с одного края.
Что-то незнакомо-щемящее подкатывает к горлу, становится горько. Глаза жжет, но Канда упрямо смаргивает. Не девчонка же. Кстати, Линали лучше не знать о посылке. Сама-то порадуется с тихой грустью, но может рассказать брату, а тот по служебным каналам отследит отправителя. Ни к чему это. Лучше вообще никому не знать. Ватикан считает, что за книжниками тянется должок, который те не намерены отдавать. Им весьма комфортно со своей Чистой силой. А что она привлекает акум, так мишенью для отродьев книжники стали с тех пор, как побывали в Ковчеге.
Разозлиться бы – так не на кого, не к кому приложить кулак.
Расшифровать послание несложно. Очень содержательно, пусть и нет ни малейшей записки хоть на два слова.
Канда повертел в руке повязку, перебрал шнурки пальцами.
– Больше не ученик, – уронил в пустоту. Вздохнул. Перевел взгляд на витраж, преломляющий закатное солнце в рыжее пламя… почему-то расплывающееся мутным, но ярким пятном.
Теперь работа поглотит нового Книгочея полностью. Насколько он ей позволит. Но, по крайней мере, одного почти-человека он будет помнить. Не как часть Истории, а как уникальный столп новой личности, без которого ее не появилось бы вовсе.
-
-
31.10.2012 в 21:55Автор, большое спасибо за исполнение
у меня есть некоторые подозрения-
-
31.10.2012 в 22:30-
-
31.10.2012 в 22:34-
-
01.11.2012 в 18:43